Британское транспортное судно «ЛАКОНИЯ»

---

Ночь с 12 на 13 сентября 1942 года в Южной Атлантике выдалась лунной. Большой пассажирский корабль вспарывал своим прямым форштевнем океанские волны примерно в 900 милях к югу от Фритауна. Британский лайнер «Лакония», шедший 15-узловым ходом, направлялся из Кейптауна к Британским островам. В 20 часов 07 минут сильный взрыв сотряс корпус, через короткий промежуток времени — еще один взрыв. Корабль потерял ход и начал кренится. Радист передал в эфир предупреждение о появлении подводной лодки (сигнал SSS), название и координаты судна, добавив, что «Лакония» торпедирована. Это радиосообщение не принял ни один из радиопередатчиков союзников. Как и следующее, посланное четырьмя минутами позже. В нескольких милях от лайнера командиру находящейся в позиционном положении немецкой подводной лодки U156 Вернеру Хартенштейну доложили о перехвате радиограммы торпедированного им корабля. Он сверился со справочником: так и есть, это была 20-тысячная «Лакония».

Путь на юг

Лето 1942 года было для германских кригсмарине на редкость урожайным. Противолодочная оборона союзников в Атлантике была дезорганизована; акваторию вод, прилегающих к побережью США, командиры подводных лодок небезосновательно считали чуть ли не заповедными охотничьими угодьями. Районы оперирования подопечных адмирала Дёница все расширялись. Удачное возвращение 28 лодок, действовавших в Южной Атлантике, а также растущее количество подводных танкеров побудило немецкое командование продолжить патрулирование этого района в течение второй половины лета и начала осени.

Общее количество немецких лодок, выделенных для действий на коммуникациях союзников в южном регионе Атлантики, равнялось семнадцати, сведенных в три группы. Их поддерживали три подводных танкера, две бывшие датские подводные лодки, переделанные в торпедовозы. Там же патрулировали три итальянские субмарины, выполняя собственные задачи. В числе других групп субмарин, направленных в южные воды, была и группа «Айсбёр» (Полярный медведь), состоявшая из четырех «ветеранов» IXC серии: больших океанских лодок повышенной автономности и дальности плавания. Действия группы должен был обеспечивать подводный танкер U-459, один из трех, участвующих в операции. В задачи группы входило оперирование у Кейптауна и дальнейшее проникновение в Индийский океан, в Мозамбикский пролив.

Хартенштейн на палубе U156

U156 под командованием 33-летнего корветтен-капитана Вернера Хартенштейна, входившая в группу «Айсбёр», вышла 15 августа 1942 года из французского Лорьяна. Лодка ,удачно форсировав опасный Бискайский залив, направилась в район предстоящей операции. По пути, 27 августа, поблизости от Азорских островов, субмарину временно включили в группу «Блюшер» для атаки на конвой из Сьерра-Леоне (SL 119). В этой не относящейся к основной задаче акции Хартенштейну удалось потопить отставшее от конвоя британское грузовое судно водоизмещением 6 тыс. тонн «Клан Маквиртер».

12 сентября в 11 часов 37 минут, когда лодка шла в надводном положении, один из впередсмотрящих доложил, что видит справа дым. Хартенштейн немедленно приказал увеличить скорость до 16 узлов. U156 уверенно сокращала дистанцию. К 15 часам немцы поняли, что имеют дело с большим грузопассажирским судном.

Обреченная
Британское транспортное судно «Лакония» (Laconia) не было новым кораблем. К моменту описываемых событий оно находилось в эксплуатации уже двадцать лет. Лайнер вступил в строй в 1922 году, будучи построенным на знаменитой верфи «Кунард Лайн», настойчивого конкурента «Уайт Стар Лайн», хозяина злополучного «Титаника». «Лакония» не относилась к «флагманам» пассажирского флота, которые гонялись за обладание «голубой ленты Атлантики». Имея водоизмещение 19695 тонн, лайнер до войны работал на линиях в Северной Атлантике. Пассажирская вместимость корабля достигала 1580 человек. С началом Второй мировой войны «Лаконию», как и многие другие лайнеры, переоборудовали в войсковой транспорт. В новом качестве она могла бы принять до 6 тыс. человек.

12 августа 1942 года «Лакония» вышла из Суэца в Великобританию в обход Африки. Это была вынужденная необходимость: переход через Средиземное море был признан категорически небезопасным. На борту лайнера находилось 2789 человек. Из них 136 человек экипажа, 80 гражданских пассажиров, среди которых были женщины и дети, 268 британских военных, 1800 итальянских пленных и 160 польских солдат, исполняющих роль тюремщиков. Командовал кораблем капитан Рудольф Шарп.

Атака
U156 постепенно сокращала дистанцию. Хартенштейн, дождавшись темноты, принял решение атаковать противника из позиционного положения. В 22 часа 03 минуты (по немецкому времени) был произведен пуск двух торпед из носовых торпедных аппаратов. В 22.07 было отмечено сначала одно попадание, затем второе. Как оказалось позднее, торпеды поразили трюмы №4 и №2, где содержались пленные итальянцы. Корабль потерял ход и начал крениться. Жертва начала активно передавать в эфир свои координаты, сигнал о появлении подводной лодки и сообщение о том, что лайнер «Лакония» торпедирован. 20 тысяч тонн британского лайнера вкупе с 6-тысячным «Кланом Маквиртером» с учетом предыдущих побед доводили общий счет Хартенштейна до 100 тыс. тонн — тогда он мог бы претендовать на получение Рыцарского креста.

Тем временем, немецкая субмарина кружила возле тонущего судна, дожидаясь его затопления. Лайнер обладал достаточным количеством спасательных средств, в первую очередь шлюпок и плотов. Но из-за большого крена не все их удалось спустить на воду. Повреждения, полученные «Лаконией», были несовместимы с жизнью. Корабль умирал. По свидетельству очевидцев, многие шлюпки отходили от гибнущего лайнера полупустыми. Пленные итальянцы, которым удалось вырваться из запертых помещений, пытались занять места в шлюпках, но, по показаниям спасшихся впоследствии, польские солдаты из охраны отгоняли их штыками и прикладами. На капитанском мостике спокойно стоял Рудольф Шарп, который решил остаться на корабле до конца. Все, что мог, он уже сделал: сигнал о бедствии был отправлен, команда спустить шлюпки — отдана.
В 21 час 25 минут по Гринвичу «Лакония» затонула.

В волнах
Хартенштейн видел, как спускали шлюпки и как наконец затонуло судно. Приняв решение подойти поближе, он услышал крики на итальянском языке: «Aiuto! Aiuto!» — и поднял на борт нескольких человек. К своему удивлению, немцы узнали, что на «Лаконии» было множество итальянских военнопленных, большое количество которых погибло от взрыва торпед, а оставшимся в живых не давали места в шлюпках.

Согласно тогдашним правилам ведения войны на море, Хартенштейн виноват не был. Британский лайнер был вооруженным судном (два 4,7-дюймовых морских орудия, три дюймовых зенитных орудия, несколько пулеметов). Он шел без огней, противолодочным зигзагом, то есть являлся вполне законной мишенью для подводной лодки. И поскольку наставления подводного флота не поощряли брать на борт или спасать кого бы то ни было (ну, разве что капитана или старшего механика), U156 могла бы спокойно следовать дальше к Кейптауну. Но Хартенштейн поступил иначе. Трудно теперь с уверенностью сказать, что двигало этим офицером: боязнь крупного политического скандала и ответственности за гибель сотен итальянских союзников или соображения гуманности. Командир немецкой подводной лодки решил провести спасательную операцию.

В течение часа из воды было подобрано 19 итальянцев, многие из которых были ранены штыками. К тому же, катастрофа привлекла в район множество акул. На волнах находились еще сотни итальянцев, многие из которых, не имея спасательных жилетов, держались за деревянные обломки. Хартенштейн, поняв, что бессилен в одиночку оказать помощь такой массе людей, связался с командованием и запросил инструкций. Дёниц одобрил решение немецкого командира об оказании помощи терпящим бедствие и приказал семи лодкам, находящимся поблизости (всей группе «Айсбёр» и еще двум возвращавшимся на базу) идти на полной скорости к месту потопления «Лаконии».

Немцы начали лихорадочно думать, что же делать с таким количеством людей в открытом океане во время боевых действий. Первоначальный план спасения заключался в высадке всех спасенных восемью субмаринами (включая U156) в порту Баргенвилля (Берег Слоновой Кости), подконтрольном правительству Виши. Между немецкими инстанциями — штабом Дёница под Парижем и ОКМ Редера в Берлине — начинается активный обмен депешами с общим подтекстом «Что делать?» и «Что скажет фюрер?». Сам Гитлер после получения сведений о потоплении «Лаконии» впал в традиционную для спорных ситуаций ярость и потребовал скорейшей подготовки удара по району Кейптауна, важнейшего транспортного узла союзников в Южной Африке — положение итало-немецкого корпуса «Африка» вызывало все большие опасения, в Египте постоянно разгружались все новые конвои. Фюрер считал, что спасательную операцию необходимо свернуть. Не зная обо всех подробностях разворачивающегося ситуационного кризиса, Хартенштейн, на борту у которого к утру 13 сентября было уже 192 человека ( остальные были размещены в шлюпках поблизости), по собственной инициативе вышел в эфир и на английском языке передал сообщение о том, что немецкая подводная лодка ведет спасательные работы на месте гибели лайнера «Лакония», с указанием координат. Она имеет на борту 192 человека спасенных и не будет препятствовать какой-либо помощи со стороны союзников, если те, в свою очередь, не будут открывать по ней огонь.

Британская радиостанция во Фритауне приняла это сообщение, но посчитала его вражеской уловкой. U156 тем временем все более стала напоминать нечто среднее между Ноевым ковчегом и утиной стаей. Хартенштейн распределил людей из перегруженных шлюпок на менее загруженные. Оказывал помощь всем — и итальянцам, и англичанам. Делился корабельными запасами. Шлюпки, во избежание опрокидывания или рассеивания по воде, были взяты на буксир или пришвартованы к борту субмарины.

Проникнувшись гневом фюрера, Дёниц отменил приказ для четырех подводных лодок группы «Айсбёр», идущих на помощь Хартенштейну, оставив в силе его только для двух, находившихся наиболее близко — U506 и U507, срок патрулирования которых уже заканчивался. Сам Хартенштейн должен был передать спасенных на любую из двух немецких лодок и следовать в район Кейптауна для действий в рамках группы «Айсбёр». Дёниц также связался с командованием сил Виши в данном регионе и попросил оказать содействие. Французы откликнулись, и из Дакара вышел крейсер «Глуар», из Конакри (Французская Гвинея) и Котону (Дагомея) — по одному сторожевику.

Весь день 14 сентября Хартенштейн занимался своими подопечными, одновременно принимая ворох инструкций по радио от Дёница. Шел уже второй день после потопления «Лаконии», а союзники не предпринимали сколько-нибудь заметных действий для спасения выживших. 15 сентября к месту событий подошли, наконец, еще две подводные лодки — U506 (Вюрдеманн) и U507 (Шахт). Часть спасенных была распределена на вновь прибывшие субмарины.

Вмешательство союзников
Ни Берлин, ни командиры немецких лодок не знали, что американцы совсем недавно построили аэродром на принадлежавшем англичанам острове Вознесения, находившемся в 250 милях к югу от того места, где была потоплена «Лакония». Авиабаза должна была выполнять в первую очередь противолодочные функции. 15 сентября британские власти наконец-то уведомили остров Вознесения о происшествии с «Лаконией» и об отправлении торгового корабля «Эмпайр Хэвен» для спасения выживших. Однако радиограмма была составлена столь путано, что создавалось впечатление, будто «Лакония» потоплена только что. Ни слова не было сказано об усилиях Хартенштейна по спасению людей, ни о его предложении временного нейтралитета, ни о французских кораблях, идущих для оказания помощи. Англичане просили оказать поддержку с воздуха для своей операции. Американцы ответили, что базирующиеся на острове B-25 не обладают достаточным радиусом действия, поэтому будет выслан транзитный B-24 «Либерейтор» на следующий день.

16 сентября к немецким подводным лодкам присоединилась итальянская крейсерская субмарина «Каппеллини» (Марко Реведин). Этим же утром B-24 «Либерейтор», пилотируемый Джеймсом Д. Харденом, взлетел с острова Вознесения, груженный обычными и глубинными бомбами. В 9.30, спустя два с половиной часа, Харден заметил U156. С лодки самолет был опознан и, по приказу Хартенштейна, на ней был поднят самодельный флаг с красным крестом размером 6×6 футов. Немцы пытались также связаться при помощи световых огней, но тщетно. Американец, держась на безопасном расстоянии, связался с базой и запросил инструкций. Ничего не зная об инициативах Хартенштейна и подозревая, для чего тут находятся четыре лодки Оси, командир эскадрильи Роберт Ричардсон коротко приказал: «Топи их всех».

Харден, описав круг, вернулся к U156 и зашел для атаки. Бомболюки «Либерейтора» открылись, и в первом заходе он сбросил три бомбы. Две легли слишком далеко, а третья взорвалась за кормой подводной лодки, перевернув одну спасательную шлюпку. Затем американцы, сделав несколько пробных заходов, сбросили еще две бомбы, одна из которых уже непосредственно повредила U156. Лодка дала течь, из поврежденных аккумуляторных батарей начал выделяться газ. Хартенштейн приказал всем находящимся на борту спасенным прыгать за борт, а команде надеть спасательные жилеты. Он трижды послал сигнал бедствия на трех разных волнах. К счастью для немцев, повреждения оказались не смертельными, поступление воды вскоре удалось остановить, количество газа, выделившегося из батарей, было незначительным.

Когда об атаке лодки, находящейся под флагом Красного Креста, доложили Дёницу, тот пришел в ярость и приказал Хартенштейну больше не участвовать в спасении.

На следующий день, 17 сентября, вошедшие во вкус американцы начали проявлять повышенную активность. Пять местных B-25 и все тот же злосчастный «Либерейтор» с утра до ночи занимались усиленным поиском немецкой волчьей стаи, кружащей неподалеку. Упорному в поисках Хардену удалось обнаружить U506 Вюрдеманна, на борту у которого находились 142 итальянца и девять англичанок с детьми. К счастью для немцев и спасенных ими, у B-24 заклинило бомбосбрасыватель. При повторном заходе Харден сбросил три глубинных бомбы, но Вюрдеманну удалось погрузиться и уйти на глубину. На острове Вознесения приняли еще одну радиограмму из Фритауна о том, что корабли Виши вышли из Дакара. Американцы решили, что французы собираются напасть на остров Вознесения, и поэтому весь гарнизон начал готовиться к отражению атаки.

Спасение. Послесловие
В этот же день, 17 сентября, к месту гибели «Лаконии» наконец прибыли три французских корабля, которые начали подбирать людей, проведших уже пять дней на шлюпках, в воде и на подводных лодках. Крейсер «Глуар» и два сторожевых корабля приняли с немецких и итальянской подводных лодок спасенных. До предела загруженный крейсер ушел в Касабланку через Дакар. Сторожевой корабль «Дюмон дʼЮрвиль» находился в районе поисков до 21 сентября, когда стало понятно, что спасать уже некого. Две шлюпки с «Лаконии» с двадцатью человеками достигли африканского континента самостоятельно (встретившая их 16 сентября на подходе к месту трагедии «Каппелини» снабдила их водой и провизией). Таким образом, можно подсчитать, что из 2700 человек, находившихся на английском лайнере, приблизительно 1600 погибли в катастрофе, в том числе почти тысяча из 1800 итальянских военнопленных. Все, кто был вывезен на «Глуаре» в Касабланку, были интернированы французами. Союзные войска во время операции «Торч» освободили англичан и поляков. Судьба же спасенных итальянцев осталась неизвестной. Если к моменту захвата французского Марокко их не репатриировали, то, по всей видимости, они снова попали в плен. U156 продолжила свою боевую карьеру, Хартенштейн все-таки, несмотря на выговор за «Лаконию», был удостоен Рыцарского креста. 8 марта 1943 года U156 погибла со всем экипажем восточней острова Барбадос.

К концу спасательной операции адмирал Дёниц был чрезвычайно раздражен. Он считал, что Хартенштейн продемонстрировал неумение правильно разобраться в обстановке, предложив молчаливое перемирие. Все три немецких командира, по мнению адмирала, неоправданно рисковали своими лодками, подставляя их под удар. В результате U156 и U506 едва не погибли при воздушной атаке. Дёниц уже давно предостерегал своих командиров от попыток любой ценой спасти кого бы то ни было. Желая подчеркнуть эти свои мысли в более категоричной форме, вечером 17 сентября немецкий командующий подводными лодками издал так называемый приказ «Тритон ноль», получивший во флоте известность как «Приказ о «Лаконии». Основная суть его сводилась к запрету командирам подводных лодок оказывать какую-либо помощь людям с тонущих судов. Текст призывал «быть суровыми» и помнить, что «враг не заботится о женщинах и детях, бомбя германские города». И без того лишенная сантиментов подводная война законодательно получила статус беспощадной, бескомпромиссной, безжалостной. Благородные рыцари — подводники Первой мировой вроде Лотара фон Арно де ла Перьера — ушли в прошлое и стали не более чем персонажами красивых легенд.

В 1946 году на Нюрнбергском процессе, где гросс-адмирал Дёниц проходил как подсудимый, обвинитель от Британии пытался охарактеризовать «приказ о «Лаконии» как зверский и бесчеловечный. Но защита адмирала привела в качестве примера жестокости и бесчеловечности именно действия союзной авиации, совершившей бомбардировку немецких кораблей, находящихся под флагом Красного Креста, которые осуществляли спасательную операцию. Окончательно обвинение по данному пункту похоронил вызванный в качестве свидетеля американский адмирал Ч. Нимитц. Он со спокойствием заявил, что ни одна американская лодка не стала бы заниматься подобными спасательными действиями, и что он удивлен усердием немцев в данной ситуации.

История войн на море, как, впрочем, вся военная история, богата необычными, удивительными, но в целом трагическими историями. Эпизод с «Лаконией» был не характерен для набиравшей обороты мировой бойни. Но, как представляется, окажись на месте британского лайнера советский корабль, немецкие подводники вряд ли проявили бы подобное человеколюбие и сострадание к противнику. Все эти красивые истории «о перемириях у ливийских колодцев», добросердечности друг к другу летчиков, сбитых над Ла-Маншем, вызвали бы только презрение советских воинов, которые были для армии рейха враждебной формой жизни, подлежащей уничтожению.